Миля зеленых проблем ВШЭ провела круглый стол, на котором говорили о мусоре, мифах и «зеленых» решениях
Какие проблемы до сих пор мешают качественно утилизировать мусор в России? Можно ли в России достичь показателей Европы меньше, чем за 20 лет? Почему исследования Вышки показывают, что неготовность россиян к сортировке отходов – в большей степени миф? 28 ноября эти и другие вопросы поднимались на Круглом столе Высшей школы экономики “Мусор: сжигать нельзя перерабатывать”. Среди выступающих был Зампредседателя Совета при Президенте по развитию гражданского общества и прав человека Евгений Бобров, профессора НИУ ВШЭ, Председатель Ассоциации «зеленых» вузов России и другие. Помимо анализа проблем, эксперты отметили, как в этих вопросах могут помочь студенты.
Как происходит утилизация мусора в мире?
В Швейцарии совершенно нет полигонов. После принятия программы по приему и переработке стекла в 1972 году, утилизируется более 90% тары. Батарейки и аккумуляторы, продаваемые по всей Швейцарии, не выбрасываются в обычное ведро, а сдаются обратно (около 60%). В Бельгии с помощью системы образования и крупных торговых сетей собирается и вторично перерабатывается 55% батареек.
Экологичная и безопасная утилизация отходов, в первую очередь, зависит от раздельного сбора мусора. В Голландии и Бразилии раздельный сбор поощряется муниципальными властями: голландцы получают купоны с льготами на оплату коммунальных услуг, а бразильцы, часть которых живет в фавелах и умирает от голода, за пакет мусора получают еду, проездной билет, школьные принадлежности или угощения в праздники. Сегодня жители бразильского города Куритибы сдают на переработку около две трети домашнего мусора, а сам город признан экологичным и входит в мировые рейтинги. В Японии мусор сортируется в пакетах определенного цвета, а на товары крупных размеров наклеивают специальные этикетки.
Curitiba’s Waste Program. Source: Photos courtesy of IPPUC
Переработка мусора зависит и от транспортировки отходов. В США, согласно документу местного Минтранса, отходы от места сбора до перерабатывающего завода возит компания FeDex, аналог «Почты России». В Японии отбросы различного типа собирают в определенный час и день недели. В городе Кита-Кисю по решению муниципалитета в среду вывозят банки и бутылки, в четверг – пластиковые упаковки. Так как пакеты прозрачны, работники мусоровозов контролируют содержимое и в случае нарушений могут пакет не принимать.
Есть и другой вид транспортировки – подземный воздуховод. Он работает в некоторых шведских городах: через канализационный туннель под сильным потоком воздуха отходы выносятся на станции приема, после чего прессуются и отправляются на завод.
В Швейцарии работает 30 мусоросжигательных заводов, в которых сжигается около 50% ранее отсортированного мусора. Японские и американские заводы применяют новую технологию: плазменную газификацию. Мусор обрабатывается плазмой с температурой 1200°С и выше, после чего от 30 тонн мусора остается 6 тонн пепла. Впоследствии пепел очищается и используется в строительстве.
Помимо сжигания мусора эти заводы вырабатывают электроэнергию. В Австрии «Шпителлау» обеспечивает отоплением 60 тысяч квартир.
Наконец, в мировой практике создается целая экологическая культура. В Австрии и Японии формируют совершенно нетипичное отношение к мусоросжигательным заводам: в центре Токио и Вены, неподалеку от университета, заводы в авангардном стиле привлекают внимание местных жителей и туристов, а для японских школьников устраивают экскурсии по предприятию и лекции. Заводы «Шпителлау» и «Майшима» в Осаке спроектировал австрийский художник Фриденсрайх Хундертвассеру при условии, что на заводах будут использоваться новейшие технологии. Завод «Майшима», к тому же, сотрудничает с центром реабилитации инвалидов.
Сжигать мусор в России – не целесообразно
Евгений Бобров отметил, что Совет при Президенте «захлестнула» волна обращения против строительства МСЗ. Тем не менее, на строительство мусоросжигательных заводов отдана треть триллиона рублей. Вначале планируется построить пять заводов в Московской области и один в Татарстане, затем порядка двадцати по всей России.
Несмотря на мировую практику мусоросжигания, Бобров считает, что в России это не целесообразно. Во-первых, за границей сжигают мусор, который уже разделен на фракции без опасных токсичных отходов, типа батареек и аккумуляторов. В России, где сортировки отходов нет, в топку пойдут и автомобильные шины, и отходы лакокрасочных материалов, и всё остальное. По информации Greenpeace, если сжигать вместе неразделенный мусор, то в окружении 24 километров от мусоросжигательного завода из-за диоксинов и фуранов резко возрастают заболевания раком.
Во-вторых, сжигать мусор дорого. Такой путь приводит в тупик: самыми дорогими являются фильтры; чем лучше фильтры, тем опаснее зола; золу необходимо где-то захоронить; а в России, по оценке Боброва, нет мощностей по переработке золы для строительства.
В итоге, вместо предложенных на сайте Kremlin.ru поручений о мероприятиях по ускорению сбора мусора, Бобров призвал к более быстрым действиям: «Нужно строить новые дома, чтобы было помещение для раздельного сбора мусора, и заниматься вторичной переработкой».
Однако, как заметил заведующий кафедрой управления наукой и инновациями НИУ ВШЭ Андрей Фонотов, в выделении отходов всегда находится остаток, который лучше сжечь, чем утилизировать. В Российской Федерации есть пример хорошего технологического решения: проект «МАГМА» фирмы «Технология металлов» работает так, что при 1200-1500°C диоксины и фураны уничтожаются, и в результате получается полностью безвредный выхлоп.
Раздельному сбору препятствует закон
«С 2013 года мы переработали, в основном, с крупными магазинами и администрациями некоторых городов более 20 млн. аккумуляторов и батареек. Но если посмотреть относительно, это не более 3% батареек, которые производятся в России в течение года», – рассказала Алена Юзефович, руководитель сервиса по сбору батареек «Бокси» компании «Мегаполисресурс» в Челябинске. Эти цифры контрастируют с немецкой и бельгийской статистикой, где перерабатывается 49-50% и 55% всех батареек, выпущенных за год.
Алена Юзефович отметила, что самая сложная часть в переработке – это сбор вторсырья. С 2017 года сбор стал лицензируемым видом деятельности. «В некоторых регионах возникают коллизии, что Роспотребнадзор начинает требовать лицензии на сбор со школ в рамках каких-то небольших школьных акций по сбору батареек». По той же бельгийской статистике, школы и система образования, в целом, находятся на втором месте по числу пунктов приема батареек (более 7 тысяч точек в пределах одной Бельгии). Первое место занимают крупные торговые сети (более 15 тысяч).
Лицензия нужна и для транспортировки отходов помимо и так высокой себестоимости логистики: в России низкая плотность населения и огромные расстояния между крупными городами.
Выходит так, что санитарное и природоохранное законодательство только осложняет жизнь ответственных компаний, бюджетных и общественных организаций, занимающихся сбором вторсырья.
За закон в пользу человека выступил и Алексей Сергеев, исполнительный директор СРО Ассоциация «Лига Переработчиков Макулатуры». Налог на доход с физических лиц (НДФЛ), действующий в России, отсутствует везде в Европе. Вместо этого в Германии при розничных сетях существует сеть принимающих упаковки фандоматов, и выдаются чеки с залоговой стоимостью упаковки. Таким образом, когда покупатель видит цену упаковки, то появляется мотивация сдать упаковку обратно в магазин и получить деньги.
По логике российского государства, отдав газету в пункт приема и получив за нее несколько рублей, потребитель получает прибыль и должен заплатить с нее налог, то есть подать декларацию. Сергеев утверждает, что этим никто не занимается: «Существует налог, который никто не платит; предприниматели и розничные сети не заинтересованы в получении макулатуры от населения».
Профессор Вышки Андрей Фонотов добавил, что надо поощрять малый бизнес: «У нас есть человеческие ресурсы, 15 млн. человек безработного населения, часть которых уже можно занять социально престижным трудом и обеспечить нормальным существованием».
Неготовность россиян к сортировке мусора — миф
Ведущий научный сотрудник Центра исследований гражданского общества и некоммерческого сектора НИУ ВШЭ Марина Шабанова рассказала о двух социологических исследованиях, которые «результативны для России в целом».
В соцопросах участвовало 2000 россиян. Исследования показали, как в российском обществе используют и утилизируют товары.
Выяснилось, что на январь 2017 года 13% россиян занимаются раздельным сбором мусора более-менее регулярно. В 2014 году таковых было 11%. Не хотят этим заниматься и в ближайшие год-два не планируют 68% опрошенных.
«Наши данные показывают, что неготовность россиян к раздельному сбору мусора – это в большой степени миф». Как отметила Шабанова, люди могут начать сортировать мусор при трех главных условиях:
- установка контейнеров раздельного сбора мусора вблизи домов (69% респондентов);
- уверенность в том, что мусор пройдет вторичную переработку (26%)
- организация своевременного и правильного вывоза мусора (19%)
«Многие респонденты видели, что всё потом бросили в один бак. Важно, чтобы эти твердые фракции были далеко от пищевых отходов», – заключила Шабанова.
Впервые в исследовании респондентов спросили о времени, которое может уйти на раздельный сбор. 31% россиян готов потратить не более 5 минут. Остальные – 11 минут, в среднем. «Естественно, что не все хотят идти на серьезные неудобства. Не факт, что люди, которые сортируют мусор у себя на балконе, довезут его до места сбора и там не будет закрыто».
Однако, по оценке Шабановой, России не нужно 20 лет пути, сколько было нужно Европе. Во-первых, есть самоорганизация в интернете. Во-вторых, у советских людей есть опыт участия в раздельном сборе. «Мы тащили макулатуру за талоны на книгу и все ходили с многоразовыми сумками, потому что у нас не было пластиковых пакетов».
И другие проблемы по вине власти
В НИУ ВШЭ действует научный проект по «утилизации мусора». В статье 262 Налогового Кодекса РФ говорится, что фирма, занимающаяся НИОКР (научными исследованиями и опытно-конструкторскими работами), может получить 1,5% налоговой выручки из налоговой базы по налогу на прибыль. К тому же, в 2009 году Медведев распорядился создать фонды по поддержке НИОКР при всех госструктурах. «Несмотря на это, нигде фондов нет, – сказал профессор НИУ ВШЭ Андрей Фонотов. – Вышка может внести пассивный вклад, хотя бы, в концепцию программы по привлечению бизнеса».
Евгений Бобров рассказал, что местные органы власти категорически отказываются согласовывать митинги против сжигания мусора. Более того, в Московской области и Ставропольском крае в нарушение Конституции поселения преобразуются в городские округа и ликвидируется местное самоуправление. На территориях, где проектируются заводы, нет ни совета депутатов, ни местной администрации. «В каком формате люди могут обсуждать эти вопросы? Кроме Солнечногорска, Наро-Фоминска и других районов есть множество менее заселенных участков». Научный руководитель ВШЭ и председатель Круглого стола Е.Г. Ясин добавил, что органы закрываются, чтобы всё устраивалось по вертикали. «У меня ощущение, что движение должно быть в обратном направлении».
Что делают «зеленые» вузы?
«Наша миссия – собрать 7% всех студентов России, которые будут бережно относиться к окружающей среде, – подчеркнул Андрей Руднев, Председатель Ассоциации «зеленых» вузов России. – Любые социальные изменения в любом государстве начинаются с этой цифры».
Университеты проводят квесты по разделению отходов, вебинары, лекции. В Челябинске организовали спектакль для детей «Путешествие в чистый город».
Сегодня в Ассоциации 65 университетов. Эти команды обмениваются друг с другом идеями, которые можно внедрять по всей России. Однако, как отметила координатор программы «Зеленые вузы России» Наталья Чудовская, не каждая администрация готова увидеть и поддержать студенческую инициативу.
Игорь Осипов, заместитель директора Дирекции по эксплуатации и текущему ремонту зданий и сооружений НИУ ВШЭ, рассказал, чего достигла Высшая школа экономики.
Вышка 10 лет организует раздельный сбор мусора, собирает и сдает опасные отходы в виде люминесцентных ламп и ртутьсодержащих приборов. «Студенты организовывались сами, собирают батарейки как частные лица», – отметил Осипов. В этом году студенты начали сбор пластиковых бутылок. Студенческое экологическое движение «Зеленая Вышка» получило грант на закупку пресса, который сегодня установили на Шаболовке. «Если бутылки не сжимать, в машине будут возить пустой воздух». Более того, до октября 2017 года Вышка сдала 23 тонны макулатуры и 2,5 тонны металла.
Чем еще могут помочь студенты?
Алёна Юзефович предложила следующее:
Во-первых, помочь разработать ставки к сбору. В аналитическом центре ВШЭ разработали ставку в 33 рубля, что ровно в 2 раза меньше, чем расходы на утилизацию. «Если вдруг вы знаете тех людей, которые разрабатывают ставки, мы можем сообщить, что мы знаем из практики», – обратилась Юзефович.
Во-вторых, быть активными, так как активность студентов привлекает бизнес. Юзефович привела пример производителя JP, который спонсировал сбор батареек в рамках движения активистов.
Третья история – это то, что компания Мегаполисресурс была создана со студенческого стартапа. «Может, кого-то это вдохновит на большие свершения».
Предложение Боброва было конкретнее. «Судя по искренним ответам Президента и формулированию поручений, в частности, скорейшего введения раздельного сбора, – предположил Бобров, – я понял, что у Президента просто нет информации о правовых и организационных механизмах введения раздельного сбора за рубежом». Таким образом, студенты могут эту информацию искать и составлять рефераты.
«Экологическая культура должна быть не только в Высшей школе экономики, но у всего населения. Давайте ему поможем».